Да был еще Южный Вьетнам, мягкие лубочные голубовато-сиреневые рассветы, рыбаки с головами, покрытыми конусами нон, недавно ставший свободным Хошимином Сайгон, новогодний праздник Тэт с хлопушками и настоящей стрельбой с берега… Большая непростая страна с нелегкой повседневностью! Я был в ней еще спустя Два года и расскажу об этом не здесь — нельзя и пытаться объять необъятное…

Вот и закончились государства. Покачивает, и элементарно много работы. Под столом катаются панданусовые плоды. Они уже совсем дозрели и разваливаются. Плодятся мушки. Вчера Молин надкусил одну выпавшую дольку:

— На любителя!

Действительно: едва кисло-сладкая размочаленная целлюлоза. Я вспомнил, как происходила раздача этих плодов, которые Молин набрал еще на Нукуфетау, на «профессорском острове» Сакалуа. Начиналась та-кая же качка, и расходившиеся мешки грозили уничтожением приборов в 420-й. Молин развязал один и сказал:

— Будем дарить.

Панданусы мы с ним дарили не всем, а только особо близким. Один вкатили в каюту Виктории Романовны. Из темноты, с верхней койки слабый страдающий голос поинтересовался:

— Что это?

— Подарок, Виктория Романовна!

— А! Тогда ладно.

Плод катался у нее до утра, грозя пробить переборку в соседнюю капитанскую каюту.

Нет, надо выбрасывать эти плоды к чертовой матери! А Молин опять загорает, привязанный веревками.

— Эй, Прометей! Можно выбросить твой панданус?

— Пора, пожалуй. Хотя и жалко!..

Подводим итоги. Отчеты и отчеты! Стучат машинки, накладыва-ясь на музыкальный фон «Магнитных полей». Во время завтрака ревизор — второй помощник — оставил в кают-компании листы: расписаться в получении валюты, за долги в артелку. Валюту овеществили в Сингапуре, а долги вычтут потом из зарплаты. Больше всех задолжала Надя большая — чуть не двести рублей! Это итог за корм, которым она нас частенько баловала вечерами. А это что за микроскопическая величина— 58 копеек?

На ходовом мостике, греясь озябшими руками о чашку чая, смотрел красными от бессонницы глазами на пенный горизонт второй помощник. Больше никого: днем вахтенного матроса отпускают.

— Безлюдное море, ни одного корабля!

— Да, никого. Шторм на подходе, в Филлипинском море не разойдемся.

— А что это капитан худел весь рейс?

— Почему худел? Килограмма на три поправился.

— Это я так, одни примы, небось, обошлись…

— Ты про копейки в ведомости? Так все ж бесплатно — с камбуза.

206

Есть еще представительский фонд: на каждый порт захода положена валюта.

Обычно второй помощник неразговорчив. Его вообще редко увидишь: ночные вахты, бухгалтерия… Но сегодня у него камень на душе лежал, видно, слишком тяжело:

—  На представительские привозят продукты, еще кое-что. А для отчетности… агенты наши уловки давно изучили и вкусы капитанов тоже — все, что угодно подпишут!

— Почему ты об этом никому не расскажешь?

— Эх, балда! Пишем втроем вместе с агентом. Я ж соучастник!

Деда я «накрыл», когда он перечитывал Лялино письмо.

— Порядок?

— Нормально. Нет — отлично!

Подумаешь, моложе! Деда вполне можно любить. Еще как! Всегда один любит меньше, другой больше или никак. Разве измеришь количество любви? Любить самому, просто так, ни за что — тоже счастье! Нельзя анализировать чувство, от этого оно погибает. Это все равно, как красивую березку разложить на жиры, белки и углеводы. Или на элементы из таблицы Менделеева, пытаясь понять, как она сотворена. Атомы бесцветны и безвкусны!

Тридцать третий градус северной широты. Ветер в море — 3 балла, в обеих стихиях температура тоже распределилась поровну — пятнадцать. Пока еще плюс…

Кондиционер отключили еще до Тайваня. Впору включать грелки в каютах. На палубах никого; только Молин, поеживаясь, загорает, чтобы смуглости хватило до самой Москвы.

Сворачиваются лаборатории, заколачиваются ящики. Последние листы отчетов… На общесудовом собрании зачитали приказ: вся судовая рать отмечена благодарностями — значит все работали хорошо. Внушают цифровые показатели: за время рейса пройдено 19680 миль, а из них 14600 — в штормовую погоду. Отработали 216 станций на четырнадцати островах и атоллах. У геологов-поисковиков есть такой показатель — количество метров пробуренных скважин. Все ли они забьют фонтанами? У нас тоже многое прояснится потом.

А судно входит в домашнее Японское море. Осталось каких-то 600

миль!

Прощальный вечер, и немного грустно. Хотя… Виктория Романовна поет песни. Полинезийскую, выученную в Тувалу, она забыла, зато помнит детей. Юрий Петрович не может смириться с футбольным поражением, а Борис Викентьевич хвалит Улунгу Фаануну, Молин вообще уже не может жить без кавы: несколько корешков еще осталось

— до Москвы и там, на первые дни. Потом надо будет опять за ними

—  в Полинезию. Хорошо в Полинезии, в Приюте Любви, а? Олю и Надю мы так и не выкормили таро— вон какие тоненькие и грустные! Как Тамара, притулившаяся к Славе. Подружились, а остальное — на берегу.   Может,   когда-нибудь   попадется   Вадим…   Вот  и   началось столкновение берега и моря! Это тоже кульминация, когда человек оказывается между двумя материями!

А мне нравятся люди в экстремуме: они живут торопливей, но ярче, и видны отчетливее — кто почем! Не все выдерживают проверку на экстремум: был человек как человек — вежливый, работящий, нормальный в общем, а оказался в трудном месте — и вот перед тобой трус и предатель! Таких в критической обстановке лучше не проверять, чтобы не портить впечатление.

А они выдержали! Обыкновенные и хорошие люди. Недостатки -4 у кого их нет? Да и относительно это. Если что и было плохого, оно скоро забудется. Память устроена так, что остается только светлое и радостное! Еще запоминаются кульминации.

Миллиарды… Миллиарды не нужны, мне дороги эти люди, вспоминающие самое яркое или трудное, тревожно ожидающие встречи с берегом. У каждого иллюзии, и не все они, увы, основательны. Ну. что ж — море, по крайней мере, остается, оно надежно! На земле живут миллиарды людей, в море — много меньше, зато это те, кто уже прошел естественный отбор! Плохой в море не уживется — сам уйдет!

Вошли, наконец, в зону прямой радиослышимости. Радио не отключается, магнитофоны заброшены — поигрались и ладно! Говорит Владивосток знакомыми дикторскими голосами. Настоящее наслаждение — слушать про надои молока в Надеждинском районе, про передовиков соцсоревнования, о недостатках в обслуживании покупателей! Такие родимые проблемы, от которых успели немного отвыкнуть, с чем осязается Родина!

— Слышали? Слышали? «Тихий океан» — о нашем рейсе!

— Включи погромче!

Вот: «…Завершив программу исследований в Тихом океане, 16 февраля возвращается во Владивосток научно-исследовательское судно «Профессор Окатов»…

Помнит берег! Помнит!

Иллюминатор перекрыли черные скалы острова Аскольд, а Реба-нюк невозмутимо насыпает в тазик стиральный порошок. Стирку что ли затеял?

208

__Брось, Толя, таможня вот-вот, уже жена дома выстирает!

__Жена. Она мне еще свое белье подбросит!..

Зашуршало, заскрежетало под бортом.

— Ребята, шуга! Лед!

— Во здорово, сейчас бы понырять! Бр-р!

Застегивая на ходу штормовку, выбежала из каюты Виктория Романовна, а за ней — облачко плодовых мушек.

— Виктория Романовна, панданус уже съели?

— Он что-то развалился. Может быть, склеить можно?

— А мы не склеивали — давно выбросили.

— Я думала, подарок!

Плод торжественно смайнали за борт, и крошки льда окрасились желтеньким. Бьюсь об заклад, что удивительный южный фрукт еще никогда не плавал в шуге Японского моря!

Берег

Когда долго ждешь конца, он наступает неожиданно, как обрыв! Сумасшедшие встречи, каюты, в которых не протолкнуться, бестолковые столкновения с бледнолицыми в коридоре и на трапах, объятия и поцелуи.

— Ну как?

А как? Разве ответишь односложно — как? Была бесконечность! Ответишь шутливо: «О’кей!», а остальное потом, постепенно вынимая из памяти мелочи…

Обогнуть еще Орлиную сопку, под фуникулер, через Баляево направо… Где наш кораблик, который казался громадным и красивым в бухте Фагалоа? Затерялся среди кранов и плавучих гигантов в Золотом Роге — маленькая лодка! В голове не укладывается, что такая скорлупка была в четырех полушариях, не развалилась в жестоких

штормах!

И все, и опустел пароход. Половина экипажа на овощебазе, другие — в отгулах, только вахтенные…

— Ну что, за расчетом, помпон?

— Остаюсь! Знаешь, побыл два дня дома — тоска.

— А квартира как?

—  Квартира хорошая. Жена телевизор купила, тихо… В общем, Дед тоже в следующий рейс собирается.

Ключ от каюты я еще не сдал: сидим и пьем кофе с Надей большой. Здесь была карта, тут молинский ковер стоял…

— Хорошо было, Надя?

— Хорошо.

— Ты помнишь, как просила выбросить тебя в иллюминатор?

— В шторм? Подумаешь, несколько дней! Меня и на суше немного качает — привычка… Я тонганского короля вспомнила.

Отдыхает кораблик, притулившись к причалу. Непривычно тихо, на «манки-айленд» — ледяная корочка и ветер. Молин улетел в Москву… Я люблю корабли с их непривычной круглосуточной жизнью, с людьми, их населяющими, у которых бывает не все в порядке на берегу, но кто ждет берега, как надежду… Пусть надежды их сбудутся, а море будет спокойным! Хотя, нет, не надо никакого спокойствия…

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие…………………… 3

От автора………………………. 7

Четыре дня в Японском море…… 8

Полнарода в тортах……………   14

Дед…………………………….   17

Отступление первое……………. 19

Тропик рака……………………. 30

Во всех средах —

плюс тридцать…………………   33

Доктор………………………….34

Потрогать нерв ЮВА………….. 39

Сингапур……………………….43

Экватор…………………………57

Отступление второе……………. 64

У берега Австралии……………   81

Коралловое море……………….85

Еще кое-что про деда………….. 87

Вадим…………………………. 90

Шторм………………………….93

Тамара…………………………95

Вступление в Океанию…………97

Вити-Леву……………………..   98

Линия пересечения дат……….. 108

Приют Любви……………….. 114

Представители………………..119

Остров Уиха………………..   124

День Его Величества и другие

праздники……………………..128

Вулканы на прощание……….. 130

Аудиенция………………….   133

Апиа…………………………..136

Туситала………………….. 140

Сердце Полинезии……………. 145

Фунафути……………………   154

Надоедает ли в раю?………….. 162

Новый год: день и ночь…….__ 169

Отступление третье…………… 175

Рай — понятие материальное.    .183

Депрессия……………………..192

Складочное место…………….  200

Домой…………………. 205

Берег……………………..     209

Некоторые фотографии со слайдов из архива автора, сделанные в разных экспедициях……. .. 211

 

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ЛЮЦКО

ПОЛИНЕЗИЙСКИЙ РЕЙС

На русском языке.

Публикуется в авторской редакции.

Ответственный за выпуск Азаринов Р. В.

Сдано в набор 18.06.98. Подписано в печать 4.08.98. Формат 84×108 % . Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Печать офсетная. Переплет №7. Усл.  печ. п.   14,12. Усл.  кр.-отт.   16,23.  Тираж   1000 экз.  Заказ 261.

Издательство «Диалог». 1151 14. Москва, ул. Ярославская, 29, корп. 3.

Отпечатано в полиграфической фирме «Белый парус». 103485, Москва, ул. Краснопролетарская, 2.

Скачать всю книгу в формате pdf (0,98 Мб)