Третий помощник раздал «мани-мани» Мы с Молиным уселись рассматривать: 50 долларов серо-синие, посередине бумажки изображена большая компания барабанщиков; десять, как у всех приличных государств,    красненькие;    пять   по   цвету   напоминают «пятидесятирублевку» — везде райские птицы и стилизованные львы. Не всамделишние, а игрушечные деньги.

Виктория Романовна все еще составляет и перечеркивает списки увольняемых на берег, У нее общее количество никак не делится на три.

— Может быть кто-то не хочет?

Вопрос, что называется, на засыпку. Нашу тройку не перечеркивают. Как надежных и бывалых в зарубежьях нас с Надей маленькой загодя взял к себе Молин. Надя пошла гладить наряды на завтра.

Ипполинарий Владимирович обещание не забыл (я же говорил!) и принес бумажку с выражениями первой необходимости. Там были целые фразы: «How much?» (Почем?); «I want to see only» — ‘nо чтобы отвязаться от назойливых лавочников; «Give me this thing? I want to have a look»(Дайте-ка посмотреть эту вещицу!); «Ноw to get to Clifford Pier»

— А это еще что такое?

— Клиффорд-пирс. К нему подают джонки, чтобы вернуться на судно. Полезно запомнить, если заблудишься. Но можно и не запоминать — там все по-русски разговаривают!

Ничего себе! Бумажку я забросил в ящик стола, а Молин крепко зазубрил самое нужное: «Хау мач?»

Течение развернуло нас к Сингапуру кормой. Невежливо, зато возле кормовой лебедки просторно и все видно. Огней на берегу немного: республика начала экономить на световой рекламе. Уличные фонари, геометрические фигуры из оконных пятен, красные огоньки на верхушках небоскребов — и все. Зато вокруг освещенные желтым ксеноновым светом мачты, трубы, иероглифы и латынь. В тихом проливе скучились корабли и затихли, отдыхая после штилей и бурь всех долгот, всех широт, всех океанов. Под бортом пронесся полицейский катер, но нас старпом выучил: окурки крепко зажаты в руках — съедим, а не выбросим!

В кают-компании весь вечер, с перерывами на рекламу, по телевидению показывают, как гангстеры убивают женщин. Посмотрел, как убил троих, и пошел в каюту. От перевпечатленкй безумно хочется спать. Что-то рассказывает Надя, и интересно послушать, но веки какбудто намазаны клеем…

К девяти подошла первая джонка с замысловатым собственным именем, выведенным арочкой по-латыни. В нее посыпались, как горох, но старый китаец в майке и серых замасленных шортах отсчитал двенадцать человек, уселся на высокий стульчак и завертел баранку. Молин посоветовал не волноваться. Действительно, колыхаясь с боку на бок, к трапу подходил следующий катер. Мы еще не расселись, кто-то переходил на корму, держась за деревянный леер, а джонка уже затарахтела мотором и отошла, подпрыгивая на тепло-салатовых волнах.

Внешний рейд кончается скопишем пестро раскрашенных маломерок и средних суденышек затейливой средневековой архитектуры. Попадаются вздернутые носы с драконами, деревянные резные терема, широченные смоленые барки, по бортам обвешанные кранами. Мимо проплыл каменный мол, выгородивший участок моря. С приземистых барж в него засыпают придонный песок. Сингапуру места не хватает, не помещаются в нем даже небоскребы, и все новые площади отчуждаются у пролива. Даже аэродром на востоке острова намыт на бывшем мелководье! Вчерашние гости рассказали нашему «мастеру» (так теперь по-английски кличут капитана), что от Малаккского пролива собираются оставить всего полмили для прохода судов — «денег у нас хватит!» Похоже, действительно хватит: деньги в Сингапуре делают даже в воскресенья. Реэкспортная торговля — основной источник доходов, и чего-чего, а торговать тут умеют!

Джонка вырулила под мост и окапай, в небольшой гавани над которой нависли громады сверкающего сити. Здесь нет причала для судов. Клиффорд-пирс принимает только джонки, зато сколько их!

Берег дохнул влажной жарой и восточными ароматами. Гам! Особенно пронзительно кричат малайцы Индусов ле1ко отличить по темной коже, волосатости, дхоти, у мужчин подвязанных между ног, и любви к золотым украшениям. Китайцы и малайцы безволосы, многие ходят в трусиках, которыми в первый же день украсился весь пароход (шорты долой — парад «адидасов» и «фикидасов»!). Прямо на Клиффорде начинаются малюсенькие павильончики, похожие на будки для чистки обуви, битком набитые пестрой мелочевкой. Вот уже хватают за руку:

— Чейндж мани! Рублз! Давай-даяай, Ваня!

И как это они мгновенно ориентируются в национальностях? Я нарочно осмотрел себя и прохожих: конечно, глаза не сузишь, но среди европеоидов, вроде, не выделяюсь. Есть, значит, тонкости, в которых нам не разобраться не дано!

Тут же в лоточке купил «Стрейтс тайме» — объемистую, под пятьдесят страниц газету, скрученную в рулон и перевязанную резинкой.

— 40 центов!

Сдачу дают точно: чувствуется, что деньги уважают, даже мелкие, Над тротуаром из цветной плитки и узкой проезжей частью повисли ветки и воздушные корни — улица, а уютно. Да ешё от эскалатора, закрытого от солнца прозрачным тонированным пластиком, приятно тянет прохладой мощного кондиционера. Нам туда и надо — в переход. Поднялись и сразу попали в лабиринт торговых рядов, Конца ему никакого нет. Пошли направо — лавки, налево — ещё больше. И прямо, и внизу, а там — новые ряды! Минут через двадцать мы все-таки вырвались из этого ада, захватанные: — Купи-купи!

— Фу ты, наваждение! Где это мы были, Молин?

— В НИИ ЧАВО.

Нет, правда, где эта бесконечность помешается? И переход-то маленький, плюнь — и попадешь на ту сторону!

Жарко, немного пасмурно, ярко от зелени и наклеек.

— Ну их к черту, торгашей! Поехали на Сентозу!

Отбиваясь от индуса со связкой цепочек («Файв долларрс!) Молин ещё успел «торгануться»: «Один!»), влезли в автобус. Индус вцепился в Молина, повисшего на площадке:

— Карашо, адин!

Карашо, что дверь захлопнулась.

— Ты смотри, у них тут свои дефициты!

— Ага, на дураков без цепочек! — Молин потер зашибленную руку.

Бесшумный скоростной лифт доставил на верхнюю площадку билдинга Мирового торгового центра к станции канатной дороги. Вагончики рассчитаны на шесть мест, но по комплекции Молин идет за двоих, так что нас пятеро, включая двух посторонних девушек приятно» наружности. Девушки едут загорать, хотя смуглость их кожи — от природы. Я вспомнил, как весной на Комсомольское озеро, где мы всегда готовились к сессии, приезжали гавайские студенты. Правда, они никогда не раздевались.

 

Высоко! И главное — не дешево. Зато сверху можно окинуть взглядом лес небоскребов, зеленое буйство Суматры и крошечных островков в проливе, разноцветно рейда, а потом на Сентозе сколько угодно кататься бесплатно. Жаль. что ездить некуда — весь остров состоит их двухсот шестидесяти гектаров!

Мы решили методично исследовать каждый гектар и начали с фортификационных сооружений, построенных англичанами, которые превратили Сентозу в крепость, прикрывающую город с моря. Пушки как пушки, мы их видели в других крепостях и не стали задерживаться, но внизу, под стеной. Надежда обнаружила музей старинного малайского оружия. Здесь каждый предмет можно рассмотреть в упор и основательно. Это не заняло много времени, и мы оказались в терминале. где неожиданно встретили еще три тройки нашего корабля. «Никуда о вас не денешься, — сказала Надя большая, — На судне надоели!». Но все-таки потащила к самому интересному: девушка в мини, два борца с мощными бедрами схватились в каратэ — и все без голов! Вставляй собственную и снимайся в полюбившейся фанерной позе! Надю я изобразил в виде русалки с рыбьим хвостом, а потом мы разделились и пошли в разные стороны: если одни что-нибудь и пропустят, все равно получится цельное впечатление.

С упорством следопытов мы преодолели заросли и вышли к музею мореходства Молин направлял нас, сверяясь по карте. Бегло посмотрели модели кораблей, каное с балансирами и без, картинки, карты и портрет губернатора Стаффорда Раффлза. Больше всего поразила мощность кондиционеров, которые создавали комфортный температурный перепад при раскрытых настежь дверях.

Мы давно уже двигались перебежками, спасаясь в помещениях от невозможного пекла. Так и не заметили, что музей кончился и попали в сувенирный магазин.

— Договорились же: в воскресенье отдыхаем, и никаких лавок!

Но Надя углубилась в ворох маечек, только уши торчали Я помог ей вытащить самую маленькую. На кремовом поле со стороны живота красивыми каракульками было выведено: «Мои мама с папой были в Сингапуре и купили мне эту вшивую маечку». Я не успел Наде перевести, а она уже вытащила сумку:

— На племянника Ваську как раз подойдет.

После покупки мы сникли и согласились, что жизнь, увы, вносит поправки: королевские планы освоения всех достопримечательностей, включая музей восковых фигур и еще один, где собраны тысячи насекомых. нам не осилить.

— Тысячи… Это же ужас! — одними губами пролепетала Надя.

Счастье, что поблизости оказался пляж. В лагуне, сражаясь со штилем, постоянно падал парень в виндсерфинге, купались молодые сингапурцы. Молин носил на себе девушек. Дойдя до пояса, он сбрасывал их в воду, и дальше они плыли вместе, захлебываясь от брызг и удовольствия.

Пора было возвращаться. В центр мы ехали в полупустом двухэтажном автобусе. Разумеется, на верхнем этаже.

Пили и пили, утоляя обезвоженный организм, потом коко с кусочками копры и тоже со льдом. Теперь можно оглядеться…

Как бы ни было, мы все-таки оказались в большом многоэтажном магазине — их ведь никак не минуешь! Молин нехотя перебирал джинсы, находя в них множество недостатков.

—  На меня здесь все равно не делают, народ мелкий. — сказал он с сильным английским акцентом с таким расчетом, чтобы терпеливо ожидавший в сторонке хозяин не слишком надеялся на ПОКУПКУ.

— Не затрудняйся, карифан, говори по-русски! — получил он в ответ на чистом «одесском».

Произошло короткое замыкание, после которого несли новые и новые партии товара. Ко всему чувствовалось, что Молинне готов к покупке, потому что находил джинсы блеклыми или, наооорот,. слишком яркими (сразу сядут!). Потом он вдруг потребовал вельвет и его тоже принесли но не с той полоской. Наконец, Молина самого увели  за кулисы, откуда от вернулся победителем, сопровождаемый растерянным хозяином:

—Дабмэг!’ Завтра приходи,- будут такие, как желаешь!

Потом Молин за квартал обходил этот магазин, а на пароходе его так и прозвали Даблмэном — Двойным человеком. Очень соответствующая кличка!

Судно переживает береговые впечатлен. За рейс впервые разошлись, целый день не были вместе, так что есть, чем поделиться. Надя большая с Юрием Петровичем побывали в Аквариуме и парке Форт-Канинга, Виктория Романовна попытала культурный уровень в Национальном музее, а доктор с дедом приятно провели время в открытом бассейне. Но ноги у всех постанывают.

Я принял душ и завалился почитать газету. 52 страницы — море информации! Из Джакарты сообщают, что житель южной Суматры, проживший 19 месяцев на верхушке кокосовой пальмы, все еще отказывается спуститься вннч: «Деревенский житель Тохирап влез на 20-метровое дерево в январе позапрошлого 1 ода, спасаясь 01 кредиторов. Он проводит время, распевая яванские песни, давая персональные советы и предсказывая лотерейные выигрыши друзьям, которые приносят ему пищу и питье».

Вот еще интересно: «Торговый агент «Сейко» сообщил корреспонденту, что его компания чутко держит руку на пульсе времени. На рынке имеются не только часы-будильники для подводного плавания, но также с калькуляторами, электронными трамп и даже измерителями артериального давления. Продукция «Сейко» постоянно дешевеет, уже сейчас можно купить очень надежные часы на солнечных батареях всего за 7 долларов! Нофирма не стоит на месте: в Японии продаются часы с телевизионным приемом. В конце года появится модель и для принятой телевизионной системы Сингапура…» В свою очередь торговый директор «Ролекс» сообщает, что фирма, которую он имеет честь представлять, уже несколько веков изготавливает хронометры со стрелками и намерена производить их и впредь. «Наши часы очень дороги, — сказал он корреспонденту, — так что, у кого нет денег, пусть покупают семидолларовые с телевидением, калькуляторами и измерением давления крови…»

На 7-и странице помещена фотография танцующих на углях огнеходцев. В сопроводительной статье описано, сколько человек составляло шествие, сколько дров (и за какую стоимость) пошло на костер, и как прекрасен праздник Тимиси в индийском храме Шри Марриаман.

Я перелистал несколько страниц. С 15-й и 16-й па весь разворот красовался портрет пожилого китайца в строгом европейском костюме. Оказывается, крупному бшпесмену исполнилось 70 лег, и многочисленные компании шлют юбиляру пламенный привет. Дальше — приветствия и поздравления помельче и подешевле. Мадам Ли Венг скорбит о безвременной смерти супруга… На десятке страниц — только реклама, хотя она имеется и на всех остальных, биржевые новости, курсы валют В спортивном отделе я нашел результаты футбольных матчей по всему миру. о [куда вычитал, что владивостокский «Луч» продул кузнецкому «Металлургу» 0:1.

Где же новости? Опять листаю сначала. Есть призыв к гражданам изучать китайский диалект мандарин, и второй — покончить с бал конными цветочными горшками, так как имеются случаи когда они падают па головы прохожих. Значит, развернута очередная кампания и, надо думать, она будет успешной.

Все мировые политические события вместе с комментариями поместились на трех страницах, да и то какие-то глухие, как-будто пришли с того света… Я подумал, что такие многословные газеты хороши для лавочников, коротающих время в ожидании покупателя. У нас их можно читать только в очередях.

На понедельник в Синсове (Сингапурско-советской смешанной компании по обслуживанию судов) заказаны экскурсии. Сначала автобус отвез в самый большой птичий парк. Я не очень люблю птиц особенно павлинов за их отвратительный клекот, поэтому запомнил только эму. Под сеткой с эму, которая любой ногой может запросто задавить человека, я пробежал пригнувшись; зловредная птица стояла у самой ограды и могла склевать, как семечко. Жалко стало аделек и королевских пингвинов: они сидели в кондиционированном кубе, смотрели на тропики сквозь запотевшее стекло и, очевидно, тосковали о прекрасной Антарктиде…

Проехали японский и китайский парки, а экскурсовод, которого мы условно прозвали Юрой, бойко сообщил о шопах справа и слева, давая толковую информацию о ценах:

— Сингапур — эта многа-миога магазин, многа-многа деньги. Многа деньги есть — много карифан. Мы можно купить паи, ту, четыр, миога-многа мадам. Мадам — очень красивыи. Я дома есть карифан… Руски?— «Юра» показал на Славу. — А, нет руски — израил?

С первых рядов дружно возразили, что Слава — «не израил», а экскурсовод уже переключился на водолаза Федю:

— Вот ты есть афганистан!

Чтобы не обострять национальный вопрос, приобретавший провокационную окраску, пришлось твердо сказать, что Федя — «руски карифан».

Еще узнали, что бывают хорошие часы для бизнеса и плохие, когда никто ничего не делает, потому что все равно не получится.

— Two-three o’clock – happy for buisness!

В этот момент автобус подрулил к парку Тигрового бальзама. «Тайгер баам парк» подарили городу разбогатевшие на торговле тигровой мазью братья Ху Вэнг. Все в нем — лепнон тми китайскому фольклору, мифологии, светской и народной жизни. Немного аляповато, краски на глине кое-где облупились, но зато сколько сановников — с обширными животами и хитрыми глазками щелочкой! Вот царстпо вылепленных обезьян, морских животных, крокодилов и драконов. В дальнем углу набрели на натуралистические изображения разнообразных катастроф. Само по себе кораблекрушение не внушает ужаса: у тонущих с поднятыми руками вроде бы даже счастливые лица! Но по-соседству лежит, истекая кннонарной кровью, человек с раздавленной автомобилем головой. Этот печальный факт зафиксировали великолепной лепки полицейские. Лотосы, листья; особь, далеко не младенческою вида, сосет женскую грудь…

 

Спустились в камеру пыток, где с истинно восточносредненековым изуверством провинившимся и осужденным отрезаю языки, распиливают голову двуручной пилой, и палач наматывает кишки из еще живой страдающей жертвы, Бр! Водолазы посетили это место дважды, а нам с Надей жутко, да и торопимся.

В автобусе «Юра» уже распространяется о мерах по регулированию рождаемости:

— Возьми грин пайл Эппл, да —   ананаса, нить виз виски и… О, ноу! Бэби ноу!

Пока экскурсовод организовывал обед в китайском ресторанчике, мы успели погулять но Ботаническому саду. Сингапур и сам — огромный сад Паше северное представление о тропических городах невольно связывается с пальмами На крайний случай, как с Сингапуром, фантазия не идет дальше бананов    «бананово-лимонный»! Нег, пальмы, конечно, тоже есть, в том числе королевские, но здесь они не главное: ботаники насчитали на острове больше двух тысяч растительных видов. Из цветов особой любовью пользуются орхидеи  —  это даже статья инвалютных поступлений. В Ботаническом саду собрана огромная их коллекция, а в городе   сотни орхидейных скверов!

И еще но-настоящему чисто, под ногами   ни бумажки, ни даже спички. Л мы сначала сорим, потом организуем уборку. Даже обидно: сколько наших моряков бывает за рубежом, а вернулись и тут же, на причале, мусорят под себя Штраф в валюте что ли поддерживает культурный уровень. Я как-то спросил одною исполкомовского работника, почему во Владивостоке нет мусорных урн? Знаете, что он ответил?   Крадут! Ну и ну! Кому понадобились в квартире железобетонные урны?

В качестве аперитива в ресторанчике подали теплое коко, а затем, очаровательно улыбаясь, молодой официант поставил блюдо с острым соусом, напоминающее хлебный батон Оспенными его ингредиентами были, кажется, перец и что-то еще значительно более ядовитое. Что – не разберёшь: китайцы большие мастаки превращать один вид продуктов в совершенно иной! В сочетании со сладкой копрой блюдо нанесло желудку апоплексический удар, и, захватив соседей по столику я бросился к стойке бара. Ткнул пальцем в первый попавшийся напиток и снова жестоко поплатился: отвар неизвестною лишайника нанзывался «чанг чао». Запомните это название и, если придётся бывать в Сингапуре, ни в косм случае не употребляйте!  Больше мы не рисковали и, махая руками возле рта, попросили многократно проверенный орэндж.

Остаток дня провели в огромном магазине «Пинилз Парк», где мне понравились очки. Все шло хорошо, пока не справился о цене: «Хау мач?» Оказалось, что очень «мач»   210 долларов! Торговцы, по-видимому, поняли, что «с собой» у меня нет. Очки уже стоили шестьдесят, кода появился Молин и без разговоров вытащил меня из лавки. Я на него долю дулся, тем более, что сзади бежали, на ходу сбавляя пену. Зато в магазине «Москва» купили Молину ковер. Владелица «Наташа» ловко ею завернула, сопровождая действие веселыми и не очень благозвучными выражениями. Ну, одесситы! Это от них в Сингапуре не совсем литературный русский и истинно одесское «карифан»!

После китайскою ресторанчика очень кстати пришелся судовой ужин. Допивая третью чашку компота, я оглянулся на телевизор. Гам крупно показывали балкон, с которого цветочный горшок падал прямо на голову старушки.

Мы делились впечатлениями в каюте начальника экспедиции, как вдруг зазвонил телефон:

— Скорее спускайтесь в кают-компанию, тут такое показывают, Показывали ринг, лежащего борца, нал которым прохаживался здоровенный детина с головой Фиптомаса. Неожиданно детина согнулся схватил противника за трусы и выбросил в публику. Жертву стали подсовынап, под канаты назад, на ринг, но она отчаянно упиралась всеми конечностями. Кода же это удалось, Фантомас быстренько взобрался на ограждение и спрыгнул, целясь приземлиться пятой точкой в то место, где располагалась голова противника.

— Цирк!

— Не цирк, —  обиделся водолаз Федя. —   Эо такая новая борьба!

Па Клиффорд-пирсе Молин четко отделил нашу тройку и повёл «одевать». Его собственных долларов, вернее центов, хватало лишь на «драгоценности», потому по пути подолгу изучали камни, поделки, подделки и кольца.

Сингапур стремительно меняет облик. Сносятся целые кварталы сименс-клабов, где еще недавно пышно цвели пороки. На их месте в аккуратно выгороженных площадках растут новые биддинги. Их контуры угадываются за зеленоватыми развевающимися сетчатыми вуалями, свисающими с только что смонтированных стен. Я задрал голову: десятый, двадцатый, шестьдесят второй — этаж… ‘Гуда бесшумно скользят емкости; несколько человек в чистеньких комбинезонах и касках принимают бетон, искрит сварка. За спинами, и ищи метрах от монтируемою каркаса, снует город, и стройка ему не мешает. Да… Если б возникла нужда соорудить нот такон небоскреб? Небось, наше СМУ разворотило бы полуостров Муравьева-Амурского! И физически мы крепче, и нее понимаем, и информированы превосходно. Что ж не учимся?

Офисы банков раздвинулись, чтобы впустить впадающую в их ущелье Кросс-стрит. Свернули направо и попали п кварталы, пронизанные узенькими улочками, Воснечый и тысячах рассказов сингапурский Чайна-таун тоже нрш готовился к сносу. Он сше живеч, благоухая специями, ароматными палочками и канализационными стоками, но многие лавочки закрывались, и о них напоминаю! юлько гирлянды иероглифов на покосившихся вывесках и облупившихся пилястрах. В полумраке глухою помещения маленькие женские руки перебирают жасминовый чай, укладывая ею в пветасчыс жестяные банки. Сгарик с пергаментным лицом в грязной майке и торгах в безнадежном ожидании покупателя сидит посреди тесной пестроты пакетиков и читает газету. Худые желчные ноги его узловаты, уложены ступнями внутрь, как это бывает от привычки сидеть по-восточному. Старательно пилит доску, зажав ее голыми коленками, юнец с нежной кожей Истинно китайский труд, ведь доску он пилит вдоль! Частавь меня делать эту адскую работу! В московском музее Восточных культур из всех экспонатов нас с другом больше всего поразили девять вращающихся одна в другой каменных сфер. Их вырезали через малюсенькое отверстие несколько поколений китайских семей. Друг скачал: «Китайцев много, на такую вещь несколько поколений можно выделить».

В лавочке со снадобьями и пахучими корешками купили Наде косметическую лягушачью мачь. Я, конечно, не удержался от соблазна съязвить на счет превращений соответствующей царицы. Ладно превращения — хоть бы не позеленела! Молин попросил крем для массажа: «Пожалуйоа, с этикеткой и назначением!» Если на очередном сеансе ею смазать шефа, он станет на двадцать пять долларов дороже!

Начатая средствами массовой информации кампания не прошла даром: на балконах не видно ни одного цветочною горшка! Китайцы от природы дисциплинированы, и все затеваемые в Сингапуре кампании — а их мною! — успешны Правда, они хорошо продуманы и организованы. Мне рассказывали, как удалось решить проблемы автомобильных пробок в сити. Нет, автомобилям не запретили сюда въезжать, просто за это взимается очень крупная денежная сумма, да и то в определенные часы. А чтобы компенсировать неудобства, вокруг оборудовано множество стоянок, где можно припарковать машину. От них пешком в любую точку сити не больше 10-15 минут. Такое вот решение проблемы. Мало ли у нас бывает субботников, где ни лопат, ни грабель, или то и другое, но нет машины вывезти мусор? Или закроем все пешеходные переходы в самых людных местах на 300 метров, не заботясь о том, что с авоськами туда и сюда — уже 600, и надо бы переход…

В самом сердце китайского города Чайна-тауна разместился индийский храм Шри Марриаман. Сложнейшая расписная вязь его главной башни вызывает робость, но войти, сняв тапочки, можно. Во внутреннем дворе еще башенки, скульптуры древнеиндийской мифологии, перед которыми курятся благовонные палочки. Тихо и уютно, только над площадкой, по которой недавно ходили огнеходцы, густой горячий пар — это заливают водой неостывшие камни. Можно бесконечно долго бродить в Чайна-тауне, не уставая, натыкаясь на неожиданности, наблюдая любопытные бытовые сценки и просто открытую улице жизнь населяющего его трудолюбивого народа . Мы вдруг оказались в эпицентре веселья: энергично движутся в ярких парчовых одеждах танцоры, украшенные кольцами и бусами, звенят бубны, проносят на руках огромной раззолоченный паланкин с цветами. Мы уже настроились на праздничный лад, как оказалась, что это — похоронная процессия. Большая радость: человек прошел очередной круг самсары и перевоплотился, его жизнь будет теперь продолжаться в ком-то другом. Может быть, душа переселилась в младенца, только что появившегося на свет, или просто в какое-нибудь животное!

Покинув оригинальное место, мы попали в маленькую улочку, где все пространство занял благоухающий базар. Продают связки тончайших, румяных до красноты, аппетитных ломтей. Мясо? Птица? Ясно, это насквозь проверченное кулинарное чудо не для европейского желудка. Как, впрочем, и черные яйца, сам процесс приготовления которых внушает ужас. Яйца эти на несколько месяцев закапывают в песок и время от времени поливают… мочой… Второй помощник, большой любитель пробовать неизвестные блюда, рассказывал, что с дурианом (еще один специфический запах — отнюдь не французские духи), если не принюхиваться, они восхитительны на вкус!

До Молина, наконец, дошло, что Надя маленькая чувствует себя как во время качки: он перестал торговаться и пробовать китайскую кухню. К Клиффорду пробирались через открытое пространство между двумя ломами.

— «Малайка», самое дешевое место! — доверительно поделился с нами Молин и удалился за прилавок под руку с выросшим из-под земли индусом. Завидев новеньких, засуетились продавцы. В руки совали календари, маечки, зонты и черт-те что. Меня тоже отозвали в сторонку. предлагая товары, о которых при дамах говорить не полагается. От греха мы с Надей присовокупились к нашим водолазам, выбиравшим на наше счастье, магнитофонные кассеты по соседству. Федя совершил «сделку века»’: приобрел десяток кассет всего за 5 долларов! Уже в джонке, по пути на судно, он надорвал упаковку, решив проверить длину магнитофонной ленты.

— Завтра набью морду этому гаду! — пообещал он.

Длина оказалась небольшой — кусочек ленты обвивал искусно выделанную деревяшку…

Оказывается на «Малайке» Молин купил трусы, «каких ни у кого нет». Он появился в каюте после отбоя в этих самых трусах:

— Ну, как?

И стал поворачиваться, чтобы покупку можно было оценить всесторонне Я возмутился:

— Бесстыдник ты, Молин!

Молин посмотрелся в зеркало и пришел в замешательство: все было прозрачно, хотя и покрыто красноватой дымкой.

— А я два часа провел в каюте у девушек! Понятно, почему они отворачивались и не хвалили…

Для меня береговые увольнения кончились — предстояли дежурства по экспедиции и вечерняя вахта бдительности. Зато многое другое удалось сделать.

Юрий Петрович подтвердил: да, Малайзия в заходе в свои воды и работах на Катимантаие отказала. Это значит, что на длительный переход до Фиджи мы остаемся без биологического сырья. Плохо. Чтобы не пропадало дорогое экспедиционное время, запросили Отдел морских экспедиционных работ в Москве разрешить нам взять биоматериал (уж какой попадется’) на рифах Сингапура Папанин удивился («В Сингапуре есть лавки, а про рифы не слышал»’), но не отказал. По этому поводу капитан с Юрием Петровичем уехали в Синсов.

До конца вахты оставалось полтора часа. Покурив, ушли доктор с дедом. Я остался в одиночестве, стоял на корме и смотрел за борт, в мутную ночную воду, в которой подергивались и разбегались отраженные огни. Вдруг по трапу прогромыхал отчаянно ругаясь, третий помощник:

— … такую! Куда смотришь?

С противоположного борта, зацепившись крюком за фальшборт, покачивалась лодка. В ней отдыхали два полуголых китайца.  Под ногами у них бугрилось что-то прикрытое брезентом. Надо же так опростоволоситься! Сбросив крюк, третий смягчился:

— Ничего не «чинченвали»?’ Ну-ну! Ты поглядывай по сторонам!

Официальное разрешение получить не удалось или с этим было много мороки, но Синсов организовал работы на рифах под видом киносъемок. Правда, кинокамеру взять с собой не позволили.

Подошел большой катер, загрузили водолазное имущество и продукты. Катер взял курс к островам Систерс. Два маленьких симпатичных островка с искусственными лагунами, пальмами и беседками юго-западнее Сентозы безлюдны. Команда говорит, что сюда надо приезжать не в четверг, а в воскресенье: «Очень красивые девушки, с очень маленькими бикини!» Кажется, они уверены, что мы отправились на пикник.

Федя с Володей нырнули и, показавшись на поверхности, сообщили, что в воде песок, а видимость — вытянутая рука. Спрашиваем у хозяев, где здесь водятся морские животные? В ответ радостно закивали:

— Энималз ноу!

Тут же выяснилось, что акул тоже нет. Хоть это — слава богу!

— Очень грязная вода!

— Да, от Сингапура. Малайзии. Индонезии…

Пикник так пикник! Молин. подрядившись на «рифы» в качестве кока, все заботы по обеду взял на себя. Опрометчиво, между прочим, потому что в лаз на камбуз он не пролезает. Но он теоретически осуществлял руководство снаружи, время от времени подавая советы. «Пора посолить» или «Не пора ли уже кушать?»

Все это время Володя нырял неутомимо, и природа сжалилась, одарив его труды губками и еще чем-то маленьким. Пока мы рассматривали улов, от болтанки перевернулась кастрюля, и картошки раскатились по всему катеру,                             знакомимся

Обед располагает к беседе, мы едим из одной миски и знакомимся с капитаном. Винсент Ча в полыхающей красной маечке, голубых трусиках, шапочке и ветровке выглядит неотразимо. Я спромил его о национальности.

— Сингапурец.

На другой ответ рассчитывать трудно, особенно и международном коллективе: правительство приветствует патриотизм и объявило о рождении новой нации. Но как ни крути, из двух с половиной миллионов жителей республики 76 % составляют китайцы. Сравнительно нетрудно определить, индусов   их 7 % и, но от малайцев (15 %) китайцев не отличить: такая же нежная смуглая кожа, те же черные полосы и овальные лица, Пришлось вопрос переформулировать: «Кто ваш дед, Винсент?» Дед был китайцем, потому что, когда он жил, еще не существовало ни республики ни республиканцев. Капитана удалось уговорнть попробовать счастья на другом острове. Пока работали водолазы, и мне не разрешали плавать в лагуне. На всякий случаи отобрали ласты и маску с трубкой:

— Утонешь, чего доброю, с ними!

Ребята вернулись ни с чем. Таким же бесплодным оказался и остров Сснт Джон, а также индонезийский островок, на который мы случайно заблудились через маркированную здесь гранипцу.

Улона, увы|, нет! Вочвращаемся.

Мы уже подружились с Винсентом. Ему 24 года, женат, Детей пока нет, нужно повременить. В Сингапуре проблема регулирования рождаемости остра. Одного ребенка иметь разрешается, за торою нужно выплатить налог, а затем кастрируют, то есть, поправился Винсент, стерилизуют. Впрочем, это уже всё равно.

Низко пролетел «Конкорд». Он еще эксплуатировался на международной линии в Лондон, хотя стало ясно, что по экономичности проиграл «Боингам». Вот и тема   пути сообщения. Действительно, морские пути из Одессы, Калининграда, Ленинграда на восток проходят через Сингапур, но наши суда ходят и через Арктику: в прошлом оду советский атомоход достиг полюса.

— О!

Понравился ли мне Сингапур? Понравился, но слишком много торговли Дальше разговор пошел о черных дырах и о том, что русские, пробуравив земнойи шар нашли такую дыру в его центре. Ерунда какая-то! Дыры бываю во Вселенной… Дело оказалось не и тайнах мироздания, а и моём английском: просто в сингапурских кинотеатрах идет фильм «Черная дыра» о русско-американской воине.

— Русские у нас в сердце, а американцы в уме, —  скачал Винсент, — у них денег много!

— Положим, по этому признаку можно различить в магазине, а нас почему-то везде узнают.

— Это не трудно: взводами ходят только наши и китайские моряки.

—  Тройками, а не взводами, —  обиделся я про себя

Тропическое солнце низко опустилось к Суматре, обдавая последним предвечерним зноем. Осязаемо чёткими стали изумрудные контуры островов, ярче алые пятна рейда. Под бортом плескалась песчано-зелёная маслянистая вода, слепя тысячами разбегающихся маленьких солнц. На запад, куда больно было смотреть, уходил катер, а на нём теплые очертания махающих на прощание человеческих силуэтов…

Скачать всю книгу в формате pdf (0,98 Мб)